-Ты ведь даже не был на море. Что тебе знать о красоте? - твоя улыбка еще более едкая, чем твои чертовы сигареты. Я бы выкинул ее вместе с помятой пачкой Винстона, а потом бы целовал все то, что останется от твоего лица. Мерзко, но я бы сделал это.
-Даже после моря я не признаю тебя красивым, - губы растягиваются сильнее, и ты опускаешь голову в тихом смехе. Я наблюдаю за твоими плечами. Там, под рубашкой, у тебя пять родинок. Три на шее, шесть на ключицах. Одна, моя любимая, прямо за мочкой уха. Твое тело можно изучать, как карту звездного неба, что я с нездоровым интересом и делаю.
-Зато ты у меня - совершенство. Серьезно, - добавляешь поспешно, встречая мой скептический взгляд. Все равно не верю. Будто я не представляю, скольким ты это говорил. Весь город знает, скольким.
-Отвези меня к себе. Я посмотрю на море и сравню его с тобой, - успел выбить сигарету из твоих рук перед тем, как она коснулась губ. Только я могу так делать. Никакое, мать его, курение не отнимет у меня этой привилегии. Ты понимающе киваешь и молча убираешь зажигалку. Ты не осознаешь смысла, но хотя бы совершаешь правильные действия.
-Ты любишь меня?
-Нет.
-Тогда я не покажу тебе море, - я бы засмеялся над тобой, над твоими угрозами, над твоим бесполезным морем, но пока я просто расстегиваю нижние пуговицы твоей рубашки. Чуть позже я лягу животом на твои бедра, а языком надавлю на одну из темных точек, мысленно произнося число и опускаясь ниже. А пока я спрашиваю, не поднимая глаз:
-Сколько я насчитал?
-Пятнадцать.