Она страдала, она глубоко страдала. Сильно.
Постоянно.
Она страдала молча.
Она страдала, неторопливо водя пальцами по плечу и размыто смотря в сторону.
Она страдала так искусно, что вводила всех в заблуждение, обманывая так часто, что, за неимением и доли правды, оставалось только верить.
Она страдала так тихо, что никто не знал, почему.
Почему?
Все так вышло.
Нехорошо, наверное, вышло.
Ведь в страдании своем она оказалась очень,
очень
жестокой.